Первоначальный храм обители, упомянутый в летописи, построен был по особенному указанию свыше, во имя Пресвятой Богородицы, в честь преславного Ее Введения во храм. Так повествуется об этом в летописи: преподобный Варлаам, когда был напутствован святителем Алексием на сооружение монастыря, пал на землю без чувств («пад издше»), и в этом состоянии увидел в видении «Ангелы держим монастырь, и Захарию в дверех церковных стояща, и Богородицу с родшими Ю входящу; Захария же Ю, Богородицу, приим, и посадив Ю на третей степени». Преп. Варлаам, дотоле сильно смущавшийся мыслию о своем недостоинстве и немощи исполнить надлежащим образом важное поручение своего святителя, недоумевавший, как будет он сограждать храм и обитель «подобающие имени Владычицы Небесной, купно же и памяти Архипастыря», этим видением, без сомнения, не только был утешен, ободрен и укреплен, но из него он должен был уразуметь, что Богоматерь Сама благословляет его устроить храм и обитель, и именно в честь Введения Ее во храм. Видение показало строителю, что даже Ангелы буду помогать ему в трудах построения храма и хранить монастырь, что в этом храме Сама Владычица Небесная будет пребывать так же выну, как некогда пребывала в храме Иерусалимском, в который введена была своими родителями. «Монастырь наречется Владычний, говорил сам преп. Варлаам, занеже Владычицу видех, и Тоя бысть промыслом». С благоговейным трепетом хранил в сердце своем это видение смиренный Варлаам в продолжение всей своей жизни и самого Святителя своего просил не испытывать о нем до самой смерти: «молютися, да не нудиши мя поведати, дондеже до смерти, при смерти бо повем». А потом и в самые предсмертные минуты отрекся «поведать о видении словом, занеже страшно бе». Поелику же, по старости своей, он уже потерял зрение, то, чтобы не осталось видение неизвестным для последующих родов, чудесным образом получил он прозрение, и озаренный «светом велиим», поведал видение «чернилом и тростию на хартии», которые принесены были диаконом Святителя. И память о явлении Богоматери преп. Варлааму не угасла со смертию его. По завещанию Преподобного, «повелевшаго писание то блюсти в память имени его», с благоговейною любовию передавалось оно из рода в род, в продолжении пяти веков, и без сомнения великим утешением, назиданием и поощрением к преспеянию в иноческих подвигах всегда служило для молящихся в храме и подвизающихся в обители.
Первоначально преп. Варлаамом построен был храм деревянный. Но в скором времени особенное желание святителя Алексия устроить благолепнейший храм во славу Богоматери и, может быть, богатые его приношения подвигли преп. Варлаама на новый труд - сооружение каменного храма, который в 1362 г., как сказано в летописи, был уже «составлен». Существующий ныне в обители, каменный соборный храм должен быть тот самый, который соорудил преп. Варлаам и освятил сам святитель Алексий. Архитектура этого древнего здания представляет характер XIV века. Конечно, пятивековое существование не могло не преобразить внешнего вида храма, - так, по ветхости, изменены на нем главы; по нуждам церкви в разные времена, как видим ниже, сделаны к нему пристройки с трех сторон. Но капитальное устройство собора и внутренний его вид сохранились почти неизменными. Он имеет вид квадрата, сложен из крупного кирпича, снаружи облицован белым камнем; слои широких стен скреплены железными связями. Предание говорит, что белый камень на сооружение храма сего брали неподалеку от монастыря, на поемных лугах, принадлежащих ныне градскому обществу, из того места, где в последствии образовалось небольшое озеро, именуемое доселе «Каменным». Во внутренности храма - два опорных четырехгранных столба, соединенных вверху аркою; подобные же арки перекинуты от столбов и ко всем четырем стенам (в числе их и к предалтарной - каменной). Под арками протянуты перекрестные связи. По углам собора, вверху, равным образом в основании фонаря и в алтаре, устроено до 20 голосников. Фонарь - сквозной, в два яруса, в каждом особые окна; нижний ярус его шире верхнего, и потому снаружи имеет вверху полукруглый скат, покрытый железом. Подобный же вид снаружи имеют и прочие (четыре) главы. Стены собора, снаружи, посреди обведены двойным поясом из белого камня; у всех трех входных дверей архивольты - также из белого камня. Св. алтарь, возвышаясь от помоста церковного на две ступени, разделен капитальными стенами на три части, которые выдаются к востоку полукружиями; между сими полукружиями снаружи вставлены плоские полуколонки из белого камня. На горнем месте, в окне, устроено каменное седалище, в роде архиерейского, как видно, современное основанию собора. На нем, вероятно, восседал некогда сам основатель обители, освящавший храм, святитель Алексий. В алтарной стене, близ южных дверей, устроена небольшая палатка (в 3 и 11/2 арш.), вероятно, та «соборная кладовая», в которой, по сказанию монастырских описей, хранились расходные книги, деньги и др.
Предалтарный иконостас - недавний; первоначального стенного писания не осталось и следов; но святые иконы в иконостасе сохранились все древние, восходящие к XIV столетию. Нынешний иконостас состоит из четырех поясов. На царских дверях поставлены древние иконы четырех Евангелистов с изображениями символов: у Матфея - человека, у Марка - орла, у Луки - тельца, у Иоанна - льва, все символы красного цвета, с крыльями и с Евангелиями; над Евангелистами - Благовещение Пресвятой Богородицы. Местные иконы следующие: Господа Вседержителя, с предстоящими, мерою 2 арш. 3 вершк., в ширину 1 арш. 8 верш.; храмовая икона Введения Богоматери; Живоначальной Троицы, в виде трех Ангелов, записанная в описи 1649 г., мерою 1 арш. 131/2 верш., шир. 1 арш. 8 верш.; Смоленская икона Богоматери, мерою 1 арш. 111/2 верш., шир. 1 арш. 31/2 верш. Все местные иконы в серебряном вызолоченном окладе, с такими же венцами, украшенными разноцветными камнями; оклад и украшения на трех из них (кроме храмовой) устроены в одинаковом виде в недавнее время благотворителями, Серпуховскими купцами Андроником и Феодором Андреевыми Солодовниковыми. Во втором поясе: над царскими дверьми - складень; по сторонам иконы двунадесятых праздников, именно: к северной стороне - Пресвятой Троицы, в виде трех Ангелов, Воскресения Христова, Входа в Иерусалим и Воскресения Лазаря; к южной: Вознесения Господня, Преображения, Благовещения и Успения Богоматери, - все мерою в 1 арш., шир. 12 верш. В третьем поясе, в середине - Господа Вседержителя, седящего на престоле с Евангелием, раскрытым на словах: Приидите ко Мне вси труждающиися и обремененнии и Аз упокою вы. Возьмите иго Мое на себе и научитеся от Мене, - мерою 21/4 арш., шириною 2 арш.; по сторонам, в особых рамках, предстоящие - Богоматерь и Иоанн Предтеча; за иконою Богоматери иконы: Архангела Михаила, Ап. Петра и Василия Великого; за иконою Предтечи: Архангела Гавриила, Ап. Павла и Николая Чудотворца, - все мерою 21/4 арш., шириною 12 верш. В четвертом поясе, в середине - Печерская икона Богоматери, мерою 2 арш. шир. 11/4 арш., к северной стороне: прор. Давида, со свитком: Рече не отверзаите пророчество мое збудется; прор. Илии - Ревнуя поревнова по Господе Бозе Вседержителе; прор. Моисея - Купину тя видех в Синии приближшуся; прор. Иакова - Виде лествицу утвержену на земли ежи; к южной стороне: царя Соломона - Премудрость ……. храм и утверди; прор. Иеремии - Се Бог наш не вменится инии; прор. Даниила - Виде гору от неяже отсечеся камень; прор. Ионы - Возопих в печали моей ко Господу Богу моему - все мерою 2 арш. в шир. 14 вершков.
Первоначально храм сей, думать надобно, не имел трапезы (притвора). При входе в настоящий храм, доселе уцелела железная цепь большого размера - от одного простенка до другого, которою закладывалась дверь, и самая дверь устроена одинаково с наружными боковыми дверьми, створчатая, с большим внутренним замком и запором, ясно видно, что этот вход в начале был внешний. К таковому заключению приводит и то, что строитель храма преп. Варлаам, как говорится в летописи, «погребен бысть в паперти церковней». Могила его находится близ самого входа в соборный настоящий храм, где, вероятно, была сначала паперть, замененная после трапезою. Преп. Варлаам погребен здесь по особенному завещанию своему: «занеже он сам некогда глагола: погребите мя дабы всегда зрел церковь Пр. Богородицы». Видно, усердный храмоздатель при жизни своей положивший столько забот и труда, чтобы соорудить храм во славу Богоматери, какой Ей благоугоден, и до смерти своей никогда не оскудевал усердием быть ближе к сему храму, когда и по смерти желал непрестанно зреть красоту его, быть стражем входов и исходов его, быть молитвенником о молящихся в храме, равно как и всем молящимся напоминать о молитвенном поминовении храмоздателя. Над могилою преп. Варлаама устроено издревле каменное надгробие, на котором высечена вязью следующая надпись: «Лета 6885 мая в 5 день, преставися раб Божий первый начальник святыя обители сея преподобный отец строитель, инок Варлаам, келейник святителя Алексия Митрополита, погребен на сем месте».
Первою пристройкою к соборному храму, изменившею первоначальный его вид, была трапеза. Хотя храм и успел принять в свою паперть храмоздателя, но эта паперть существовала не долго. Летопись, сливая время построения храма и трапезы, то и другое приписывает святителю Алексию. И самое устройство трапезы показывает признаки весьма древнего построения. При входе в собор устроена с давних времен паперть. Прежде она была деревянная, но в 1752 г. устроена каменная. С южной стороны с давних же времен пристроена другая паперть и ризница, - каменные. Ныне существующая ризница построена в 1849 г. на месте прежней, которая была гораздо меньше.
Точное время строительства Введенского собора монастыря наименее конкретно. Тем не менее, сроки строительства примерно укладываются в период правления Бориса Годунова (1598-1605). Достоверно известно, что царь Василий Шуйский в 1606 году (1606-1610) устроил в уже готовой «… с/обор/ ной церкве Введения Пречистыя Богородицы предел во имя Благоверного цар/евича/ Димитрия, меж столбов, в углу, др/евяной/, дощатой…». Устроенный довольно неудачно, этот придел сильно затеснял и без того небольшое внутреннее пространство храма. Поэтому, в связи с обращением монастырской братии к царю Михаилу Федоровичу, по его указу 1634 года, начались строительные работы по устройству нового придела при церкви Георгия, куда он и был позднее переведен по указу царей Иоана и Петра Алексеевичей (1689-1698) в конце XVII века. В связи с этим монастырские крестьяне были даже освобождены от государевой повинности по « кирпичному делу».
Собор на протяжении почти всего 17 века сохранял свой первоначальный облик, который реконструируется на основе натурных изысканий. Белокаменная кладка стен не должна вводить в заблуждение кажущейся древностью. Объемно-пространственное решение храма, для которого характерно несоответствие внешнего архитектурного оформления его конструктивной схеме — достаточно типично для «годуновской» архитектуры (за примером далеко ходить не надо — возьмем расположение оконных проемов четверика Георгиевской церкви этого же монастыря). Облик соборного храма монастыря имеет явные прототипы, аналоги своего времени.
Использование филенок в оформлении фасадов, состав профилей в карнизах и цоколе, смешанная техника кладки стен с использованием в облицовке белого камня, пирамидальность построения завершения храма в виде двух ярусов закомар, при общей монументальности пятиглавия — все это имеет прямые аналогии в русской архитектуре конца 16 века. Существующий храм полностью является детищем своего времени — рубежа 16-17 веков.
Придельная церковь у северо-западного угла собора возникла несколько позднее основного объема храма. Еще в 1627 году в писцовых книгах при перечислении монастырских храмов отмечены два придела: «Алексия Митрополита да царевича Дмитрия Углицкова». Судя по тексту — приделы равнозначные, а значит оба расположены внутри объема.
Собор первоначально при строительстве задумывался с приделом, расположенным в апсиде. Сильно выдвинутые на восток три апсиды имели отверстия в цилиндрических частях сводов над жертвенником и дьякоником, что дает возможность предположить наличие двух, возможно световых, глав.
Традиционно, приделы в алтаре храма устраивались в дьякониках (южной апсиде), что подтверждается натурными исследованиями. В южной апсиде помимо восточного имеется дополнительное окно, выходящее на южный фасад, на северной стене раскрыты жертвенные ниши, в северной стене южной апсиде, отделяющей центральную апсиду от дьяконика, устроен узкий дверной проем, еще белее изолирующий эту часть алтаря. Все это позволяет высказать предположение о существовании здесь первоначально придела Алексия митрополита. Логично тогда и расположение отдельно главки над приделом. Вторая глава — над северной апсидой, устроена, по-видимому из общего стремления зодчих к симметричному решению фасадов.
Современные архивы не сохранили никаких документов, кроме «Сказания о зачатии Владычнего монастыря», относящихся к первым векам существования обители. Этот пробел частично помогают восполнить археологические раскопки, проводимые на территории монастыря.
В связи с необходимостью предреставрационного обследования сохранности фундаментов Введенского собора в 2000-2001 гг. в монастыре под руководством М.И. Ганяного проводились археологические раскопки. Они затронули территорию бывшей паперти XVIII века, а также алтарную и частично трапезную части Введенского собора.
Летопись сообщает, что деревянный Введенский собор был построен преподобным Варлаамом в 1360 году в пустынном месте. Через 2 года собор был перестроен в камне. В XIX веке считалось, что существующий Введенский собор именно тот, что построен в XIV веке. В начале XIX века в соборе было сделано калориферное отопление, над существующим полом были построены кирпичные воздуховоды, вследствие чего уровень пола поднялся почти на метр. В 1995 году комплекс монастыря был передан Церкви в руинированном состоянии. Уровень земли на всей территории обители был завышен за счет наслоений строительного мусора, образовавшегося в результате разрушения зданий. Система калориферного отопления Введенского собора перестала функционировать очень давно. В связи с этим было принято решение снять культурный слой с целью освобождения от его напластований цокольной части Введенского собора и его внутреннего пространства.
Проведение археологических работ помогло уточнить время постройки ныне существующего собора. Раскопки внутри бывшей паперти показали, что в непосредственной близости к фундаменту собора находится целая серия погребений. Летопись монастыря упоминает о погребении возле собора только преподобных Варлаама и Гедеона. В «Историческом описании монастыря» В.А. Рождественского говорится о древних погребениях только в подклете Алексеевского храма. Поэтому нахождение значительного количества захоронений было для всех неожиданным. Надо отметить, что наибольшее количество погребений было найдено в северной половине бывшей паперти. Поздние погребения были совершены после строительства собора (в современном его виде), т.к. кости ног пересекали прифундаментную траншею. Умершие были погребены в слое перемешанного грунта, имеющего насыпное, т. е. искусственное происхождение. Более ранние погребения, найденные ниже, разрушены и передвинуты. Этот факт позволяет сделать вывод о том, что через некоторое время после постройки собора в XIV веке, он был расширен и перестроен. При этом захоронения, находившиеся рядом с древним собором, частично попали внутрь него или были разрушены при строительстве новых фундаментов. Обращает на себя внимание, что собор имеет низкое подцерковье. Ссылаясь на мнение В. В. Кавельмахера, Ганяный М.И. считает, что все церкви, построенные после Макарьевских соборов, устроенные непосредственно на земле без подклета на низком цоколе, строились над погребениями. Таким образом, Введенский собор был перестроен именно в XVI веке. Это мнение подтверждает находка внутри собора фрагмента надгробной плиты с датой 1549 г. внутри собора. Сохранившийся периметр плиты насечен орнаментом типа «волчий зуб». В середине верхней части находится «солнышко», обрамленное «волчьим зубом». Несмотря на то, что плита раздавлена на множества фрагментов, на ней сохранилась надпись и дата. Скорее всего, плита была расположена на уровне дневной поверхности кладбища до перестройки собора.
Только раскопки могли показать, насколько строительство XVI века затронуло облик древнего собора. Археологи надеялись, что фундаменты храма XIV века, скорее всего, находятся внутри современного собора. Обнаружение в алтаре собора переотложенных, нарушенных строительством погребений ясно показывало, что восточный фасад собора, так же как и западный, перестроен в XVI веке. Эти находки подталкивают к выводу, что собор XVI века частично, преимущественно северной стороной стоит на кладбище.
Малое количество находок затрудняет датировку погребений. Все же благодаря отдельным находкам можно ее произвести. Так в одном из погребений паперти найдена стеклянная слезница-микроштоф, которая датируется временем не позднее середины XVIII века. В одном из погребений в северной части раскопа обнаружен волосник, датируемый XV веком. Соответственно погребение, расположенное под ним, имеет более раннюю датировку. Признаком архаичности можно считать нестабильное положение рук у погребенных в нижнем ярусе. Например, вытянутые вдоль тела руки характерны для курганного способа погребения. Эта особенность изредка встречается в христианских погребениях XII-XIV веков. Кроме того, в двух погребениях в засыпке могильных ям в изобилии встречены древесные угольки, что так же характерно для некрополей XII-XIV веков. Таким образом, можно утверждать, что захоронения у западной наружной стены собора совершались с XIV по середину XVIII вв.
Надо отметить, что раскопки под ныне существующей гробницей преп. Варлаама производились на небольшую глубину. После разборки воздуховодов и снятия некоторого количества грунта была обнаружена массивная доломитовая плита не очень правильной формы, размером превышающая габариты надгробных плит. Можно предположить, что эта плита была положена именно для того, чтобы отметить чтимое погребение и защитить его от вскрытия. Аналогичный прием встречается в Иосифо-Волоцком монастыре с тем отличием, что там в качестве материала применялся кирпич, из которого была выполнена выкладка над погребением. Технические трудности при демонтаже большой плиты и отсутствие благословения на вскрытие захоронения преп. Варлаама остановили работы на данном участке.
Опираясь на результаты раскопок можно сказать, что весь грунт у западной наружной стены собора, находящийся выше уровня песчаного материка, является насыпным, использованным для нивелировки поверхности во время многочисленных строительных работ, проводившихся возле собора. Захоронения и нивелировка склона холма способствовали перемешиванию грунта. С большой долей уверенности можно сказать, что слои грунта, располагавшиеся от уровня современной дневной поверхности до нижнего выступа цоколя фасада собора, являются подсыпкой XVIII века, совершенной перед устройством паперти. В насыпном грунте обнаружено много фрагментов керамики различного времени: это сетчатая керамика; обломок глиняного грузика; обломки лепных горшков с защипным орнаментом, характерным для памятников дьяковской культуры и датируемых серединой I тыс. до н.э. — первыми веками н.э.; немногочисленные фрагменты лепной керамики раменско-боршевского облика (X-XI вв.); древнерусская керамика XII-XIII веков. Эти находки могут свидетельствовать о том, что место, на котором в середине XIV века был основан монастырь, привлекало человека еще в глубокой древности.
Одной из самых интересных находок 2000 года стала надгробная плита Вассиана Ладыженского, бывшего настоятелем монастыря в конце XVI века. Также надо отметить находку железного мастерка, предположительно относящегося ко времени перестройки собора. Раскопки помогли частично воссоздать картину строительства собора в XVI веке.
В прифундаментной траншее на глубине 1,72 м обнаружена углистая прослойка, а в кладке цоколя на этом же уровне слой цемянки розового цвета обильно насыщен угольками, что, вероятно, является следами пожара. Кстати, углистый слой с достаточно крупными кусками обгоревшего дерева прослеживается на значительной территории монастыря, что было обнаружено при проведении работ по благоустройству монастыря и прокладке коммуникаций в 2003-2005 гг. Любопытно отметить, что кладка ниже этой прослойки очень грубая и небрежная. Выше углистой прослойки кладка гораздо качественнее. Вероятно, период пожара связан с временной приостановкой строительства собора и сменой строительной бригады.
Об инженерных просчетах в начале строительства можно сделать вывод и по раскопкам внутри алтаря собора. Собор строился на склоне песчаного холма. Вероятно, уже при строительстве в силу того, что песок был недостаточно плотный, фундамент «поплыл», т.е. деформировался. Об этом можно судить по неправильной форме нижней части стен. Для стабилизации фундамента весь внутренний периметр алтаря в нижней части был обвязан опалубкой. Она была сделана из бревен, закрепленных вертикальными лагами, изготовленными как из круглых бревен, так и из бревен, подтесанных в «треугольник» в виде «ласточкина хвоста», обращенных широкой стороной к каменной стенке. От всех этих конструкций сохранились только «негативные» отпечатки на цемянке. Судя по ним, торцевые части бревен были дополнительно закреплены в виде вырубленного крепежа «в чашечку». Также на глубине 2,2 м от условного ноля в восточной стене северной части алтаря обнаружены следы расхождения угла фундамента в виде ниши, заполненной бутовым камнем на цемяночной заливке.
При осмотре северного фундамента ризницы отмечено, что нижняя часть кладки чрезвычайно небрежная, размеры блоков произвольные, щели между ними залиты цемянкой и достигают 0,2 м. Южная стена ризницы имеет аналогичное строение, однако между блоками почти отсутствуют грубые швы, кладка выполнена более качественно. Это, возможно, объясняется тем, что данная стена является опорной, несущей.
Но можно отметить не только просчеты строительной бригады, но и интересные инженерные решения: закругление апсиды северной части алтаря покоится на прямоугольном фундаменте так, что ее северное и южное полукружия нависают над прямыми углами кладки (рис.4). Этот феномен фиксируется с глубины 0,48 м от условного ноля. Интересно отметить, что нижняя часть фундамента центральной алтарной части имеет вид параллепипеда, и ее конфигурация не совсем совпадает с формой стен. Там же при зачистке материка выявилось ступенеобразное расширение фундамента, что, вероятно, являлось характерным приемом строительства на песчаном грунте. Подобная конструкция фундамента была прослежена летом 2000 г. при раскопках паперти храма и под фундаментом опорной колонны XVIII в. Аналогичная конструкция фундамента зафиксирована и у гостиничного корпуса XIX в.
Изменение внутреннего вида собора также частично можно проследить благодаря раскопкам. Внутри храма под слоем песка обнаружены следы цемянки, на ней отчетливо виднелись «гребни» — следы швов между каменными плитами, некогда уложенными на раствор цемянки. Скорее всего, это уровень пола XVIII века, существовавшего до строительства воздуховода. Внутри храма и алтаря на глубине 0,54 м обнаружена белокаменная отмостка, сложенная монолитно с фундаментом в виде его утолщения. Ширина отмостки 0,15-0,3 м. Вероятно, она являлась опорой для деревянного бруса, на который настилался пол из деревянных плах. В одном месте над отмосткой обнаружен слой древесного тлена, что подтверждает это предположение. Только позднее, с целью «убогатить» храм, была произведена подсыпка грунтом и настелен пол из белокаменных плит на заливке из раствора цемянки.
Очень интересна находка кирпичного престола, который оказался ниже уровня пола после строительства воздуховодов. В центре алтаря располагались остатки квадратного в плане кирпичного престола. Его стороны достигали 1,95 м (2 аршина). По центру каждой грани престола расположены кирпичи, уложенные стопкой друг на друга, скрепленные раствором цемянки. В плане престол крестообразно пересекали две, залитые цемянкой, канавки. Их ширина и глубина достигала 0,14 м. Стенки и дно канавок обмазаны веществом наподобие асфальта, толщиной 0,01 м. С севера на юг поверхность престола пересекала штроба. О позднем ее происхождении говорит то, что в ней были найдены остатки канализационной трубы.
Престол сложен из красного кирпича 23×11×5 см. На глубину 0,23 м (3 кирпича) он имел декоративные швы, а ниже глубины 0,68 м сохранились швы с натеками, не предназначенные для обозрения. На глубине 0,53 м от верха престол сложен из кирпича размерами 27×8×15 см. С этого уровня и далее вниз кирпичи несут следы известковой побелки. С северной и западной стороны престола фиксировались развалы большемерного кирпича, частично также со следами побелки. Вероятно, это следы ремонта престола, т.к. осколки кирпича были сброшены вниз, а далее престол был переложен из более мелкого, соответствующего эпохе кирпича. В основании престола фиксировалось большое количество древесных угольков, а также фрагменты обожженного кирпича. Велика вероятность того, что ремонт престола и изменение конструкции полов связаны с пожаром, происшедшим в храме в XVIII веке.
Еще об одной «инженерной идее» рассказывает находка в северо-западном углу трапезной части храма. Там обнаружена кирпичная кладка из современного кирпича, сложенного на цементном растворе. При дальнейшем разборе этой конструкции удалось установить, что данная кладка была усилением свода воздуховода XVIII в., приспособленного в качестве канализационного коллектора. Во время раскопок в храме были обнаружены следы поздних, вероятно, кладоискательских ям округлой формы, заполненных песком, в котором встречались фрагменты алюминиевой проволоки и авиационных приборов.
Незначительная площадь раскопок внутри собора и на территории обители оставляет надежду найти фундаменты собора XIV века. Пока же фундаменты не найдены есть простор для предположений и гипотез.
В настоящее время почти весь монастырь расположен на склоне холма, и только северо-западная его часть относительно горизонтальна, т. к. является вершиной холма. Можно предположить, что первоначально обитель располагалась именно на этом участке. Когда же после пожертвования средств Борисом Годуновым появилась возможность коренным образом перестроить ансамбль монастыря, возможно, была расширена территория обители. В 1987 году в монастыре проводились археологические раскопки между Георгиевским храмом и келейным корпусом. Тогда были обнаружены остатки каменных сооружений, кладка которых заходит под кладку Георгиевского храма и относится к более раннему периоду. В кладке келейного корпуса XVI века можно видеть белокаменные архитектурные фрагменты вторичного использования: фрагмент водомета и оконной перемычки от более ранних сооружений. Все эти находки не могут наводить на мысль, что Введенский собор первоначально стоял в другом месте. Когда же территория была расширена, и был построен новый более просторный собор, первый был разобран, а его детали были использованы в строительстве других храмов и зданий.
Составлено на основании археологических отчетов 2000-2001 гг. Ганяного М.И., статьи Гаевой О.В. «Строительная история Владычного монастыря» из проекта реставрации западного прясла монастыря.
http://www.inokini.ru/svjatyni/hram/vvedenskiy.php
Евгений Ермаков
