Логиново, урочище. Церковь Покрова Пресвятой Богородицы.

Покровская церковь в с. Логинове построена в 1776 (1778) г. Деревянная, холодная, обшита тёсом, внутри зашпаклёвана, окрашена маяляной краской и украшена настенными писаниями, на церкви глав больших 5 и малых 3, из последних 2 над алтарём и 1 над папертью. Престолы в честь Покрова Пресвятой Богородицы, Рождества Иоанна Предтечи.

Вторая церковь - Космо-Дамиановская, построена в 1858 г., кирпичная, тёплая, на церкви 1 большая глава. Престолы в честь бесср. Космы и Дамиана, мчч. Флора и Лавра, препп. Зосимы и Савватия.

Колокольня построена в 1766 г., восьмигранная, деревянная, обшита тёсом.

Ограда вокруг церкви и колокольни - деревянная, со столбами по лицевой западной стороне и деревянной решёткой между столбами, по углам 4 башни, в трёх имеются помещения для утвари. С трёх остальных сторон - бревенчатая стена, крытая с северной и западной сторон железом, с восточной досками и с южной - стружкой. Общая длина 196 саж.

В собственности церкви имелись: церковная сторожка (1858 г.); лавки торговые (около 1780 г., бревенчатые срубы).

Часовни: 1) в д. Веретии, в 5 в. от села, построена в 1915 г., бревенчатая, крыта железом, паперть, рубленная из брёвен и крыльцо (прежняя часовня построена в 1860 г., бревенчатая, обшита тёсом, крыта железом, паперть - столбы, обшитые тёсом, иконостас, сгорела 17 июня 1911 г.); 2) в д. Хмелине, построена около 1775 г., бревенчатая, обшита тёсом, крыта железом, 2 главки (одна над колокольне), колокольня над папертью из столбов, обшитых тёсом.

РГИА. Ф. 799. Оп. 33. Д. 1022. Л. 20-27.

Церковно-исторический атлас Вологодской области. - Вологда: Древности Севера, 2007. - Т. 1. - С. 107, 168, 198. (http://parishes.mrezha.ru/parish_history.php?id=1203)

Создание Рыбинского водохранилища привело к утрате многих ценных памятников архитектуры, особое место среди которых занимал храм Покрова Божией Матери (1776-1778 гг. постройки) в селе Логиново Череповецкого района. Он располагался на месте одноименного урочища (северо-восточнее деревни Веретье) и состоял на учете государства как ценный памятник старины. Достоинства архитектуры и древность церкви, казалось бы, давали ей все шансы благополучно пережить эпоху гонений и стать одной из главных достопримечательностей Череповецкой земли.

Немалый интерес к храму вызывала и его богатая история. В древности Логиновский приход относился к Пошехонскому уезду и входил в состав Дворцовых (то есть царских) ёзовых волостей. Главным занятием местных крестьян было изготовление массивных ёзов (рыбных ловель), рыба и черная икра с которых поставлялись на стол самому государю. В начале XVIII века село с окрестными деревнями находилось в собственности знаменитого сподвижника Петра Великого светлейшего князя Александра Даниловича Меншикова.

Упоминания о Покровской Логиновской церкви встречаются уже в древнейших актах Пошехонья. Так, сведения о ней приведены в «Переписной книге Пошехонского уезда переписи Ивана Яковлевича Вельяминова и подьячего Власа Михайлова (1648 г.). В «Окладной книге» Вологодского архиерейского дома 1673 г. сообщается о «храме Покрова Пресвятой Богородицы, в Самосорской волости, в Государеве дворцовом селе Логинове», с которого платилось дани 1 рубль 5 алтын 1 деньга. В «Ведомости Ростовской епархии приходским и ружным церквам, которые построены издревле…», представленной в Святейший Синод 13 марта 1723 года епископом Ростовским Георгием (Дашковым), говорится, что в селе Логинове имелось 2 церкви: холодная Покрова Пресвятой Богородицы и теплая во имя чудотворцев Космы и Дамиана. При ней служили «поп, дьячок и пономарь». К приходу было приписано 59 дворов.

К сожалению, точные даты постройки этих храмов в документе не приведены, но дошедшие до нас церковные акты более раннего времени позволяют хотя бы отчасти их установить. Так, 11 ноября 1672 года была составлена «Челобитная архиепископу Симону священника Михаила Иванова, старосты Никиты Савельева и прихожан церкви Покрова Богородицы села Логинова дворцовой ёзовой Красносельской волости Пошехонского уезда о выдаче благословенной грамоты на заготовку леса для строительства новой церкви». По всей вероятности, через год храм был уже возведен, о чем свидетельствует другой любопытный акт: «челобитная архиепископу Симону бобыля деревни Середнева Самосорской волости Пошехонского уезда Михаила Потапова на старосту и прихожан Покровского прихода, которые подрядили его на строительство новой церкви и нарушили договор».

Во второй половине XVIII века оба древних храма обветшали и были заменены на новые, также деревянные. Первой в 1766 году возвели теплую церковь в честь святых бессребреников Космы и Дамиана с приделом преподобных Зосимы и Савватия Соловецких. А в 1776-1778 годах выстроили замечательную по своей архитектуре холодную Покровскую церковь с приделом Илии Пророка (позднее Ильинский придел был переосвящен в честь Рождества Иоанна Предтечи). В источниках начала ХХ века приводится следующее описание «логиновского чуда»: «церковь деревянная, холодная, обшита тёсом, внутри зашпаклёвана, окрашена масляной краской и украшена настенными писаниями, на церкви 5 больших глав и 3 малых, из последних 2 над алтарём и 1 над папертью».

Вторая (Космо-Дамиановская) церковь в 1858 году была заменена на каменную того же посвящения. В трапезной ее части располагались приделы в честь мучеников Флора и Лавра и преподобных Зосимы и Савватия Соловецких.

Помимо храмов на церковном погосте возвышались деревянная восьмигранная обшитая тесом колокольня (1766 года постройки), церковная сторожка (1858 г.) и бревенчатые торговые лавки (около 1780 г.). Церковная ограда также была деревянная, со столбами на лицевой западной стороне и резной деревянной решёткой между ними, с трёх остальных сторон ограда была бревенчатая сплошная, крытая с северной и западной сторон железом, с восточной – досками, а с южной - стружкой. Общая длина – 196 саженей (414 метров). По углам располагались 4 башни, в трёх имелись помещения для утвари.

К храму были приписаны две часовни: в деревнях Веретье (в 5 верстах) и Хмелина (в 12 верстах). Часовня в Веретье (1860 года постройки) была бревенчатая, обшита тёсом, крыта железом, паперть представляла собой столбы, обшитые тёсом. Внутри находился иконостас. К сожалению, 17 июня 1911 года она сгорела, и тщанием местных жителей в 1915 году в Веретье была устроена новая часовня – бревенчатая, крытая железом, с папертью, рубленной из брёвен, и крыльцом.

Часовня, находившаяся в деревне Хмелина, имела все шансы быть включенной в список памятников старины. Она была устроена около 1775 года из бревен, обшитых тёсом, крыта железом, имела 2 главки, в том числе одну на колокольне. Колокольня возвышалась над папертью, представлявшей собой столбы, обшитые тёсом.

Единственная каменная постройка прихода – теплая Космодамиановская церковь в Логинове строилась трудами священника Василия Матвеевича Барсова – отца замечательного ученого Е.В. Барсова.

Елпидифор Васильевич (01.11.1836-02.04.1917) был человеком поистине энциклопедических знаний. Он прославился как историк древнерусской и старообрядческой литературы, этнограф, фольклорист, собиратель и исследователь древнерусской письменности, археолог, член-корреспондент Императорской Санкт-Петербургской академии наук, действительный член Императорского Московского археологического общества. То, что он был уроженцем села Логиново, обеспечило широкую известность этому ныне несуществующему селению, упоминаемому в многочисленных справочниках и энциклопедиях.

Важно отметить, что Е.В. Барсов был далеко не единственным выдающимся логиновцем. В 1913-1931 годах настоятелем Покровской церкви являлся протоиерей Михаил Павлович Смирнов (в монашестве – архиепископ Леонтий), уроженец соседнего села Ольхова. Отец Михаил мужественно противостоял гонителям церкви и раскольникам-обновленцам, за что неоднократно подвергался арестам и заключению, в том числе в Кемских лагерях и на Соловках. После выхода на свободу служил на территории Ярославской области. 4 мая 1944 года патриархом Сергием (Страгородским) был пострижен в монашество с именем Леонтий, а 6 мая в Московском Богоявленском соборе рукоположен во епископа Архангельского и Холмогорского. Хиротонию совершили Святейший Патриарх Сергий (Страгородский), архиепископ Виталий (Введенский) и епископ Дмитровский Иларий (Ильин). Примечательно, что весной 1944 года перед вызовом протоиерея Михаила в Москву на епископскую хиротонию патриарх Сергий, прочитав присланную батюшкой автобиографию, положил на ней резолюцию: «Заочно возглашаю аксиос» (то есть «достоин!»), настолько явственен был для него жизненный подвиг священника.

В состав Архангельской епархии (одной из самых крупных в России), управление которой было поручено владыке Леонтию, тогда входили современные Мурманская, Сыктывкарская, Котласская и Нарьян-Марская епархии. Правда, почти все храмы на этой обширнейшей территории были закрыты, в них служили только три священника. Приезд владыки стал началом возрождения церковной жизни на древней архангельской земле. За время своего служения он освятил 35 православных храмов, в годы Великой Отечественной войны организовал сбор средств для нужд Красной Армии, собрав свыше 233 тысяч рублей. За выдающиеся заслуги в деле церковного строительства 25 февраля 1952 года он был возведен в сан архиепископа. Скончался архиепископ Леонтий 22 января 1953 года и был похоронен на Ильинском кладбище г. Архангельска близ алтаря кафедрального Ильинского собора. На памятнике, изготовленном в виде аналоя, запечатлены евангельские слова: «Сия заповедаю вам, да любите друг друга». Этой заповеди владыка старался строго следовать всю свою жизнь и сам был горячо любим своими пасомыми. Об огромной его популярности свидетельствует следующий факт: в день отпевания и погребения не только собор, но и прилегающая площадь были переполнены верующими, желавшими проститься с почившим (и это в год, ознаменовавшийся усилением гонений на веру).

По воспоминаниям родственников, владыка «жил очень скромно и имел всего одну панагию, из дома на службы добирался пешком… В быту вне храма никогда не снимал своего поношенного подрясника, сшитого из простого темного материала. При его появлении на улице, бывало, прохожие посмеивались над странным священником, а некоторые даже оскорбляли и издевались над ним. В то время священнослужители были «вне закона», подвергались всеобщему глумлению и осмеянию. Поэтому большинство из них вне храма носили светскую одежду, коротко стригли волосы, из-за чего их невозможно было отличить от остальных людей. Владыка Леонтий в своей рясе, с длинными волосами выглядел как чужак. Однажды один из подростков, подсмеивавшихся над архиереем, бросил в него камень, который попал владыке в глаз и выбил его. Как сообщает семейное предание, он не рассердился на испугавшегося хулигана, а благословил его и даже успокаивал, что все так получилось. Затем занёс в свой поминальник и молился о его здравии». Владыка неоднократно говорил духовным чадам, что «лучшим средством погасить вражду или неприязнь в каком-либо человеке по отношению к себе – это молитва за имеющего на тебя гнев человека, и приводил много случаев из своей жизни, когда это средство – молитва – помогало ему».

Не менее замечательны судьбы и у других настоятелей Логиновского храма. Священник Евгений Александрович Брянцев, почти 20 лет (1867-1886) окормлявший приход, после выхода за штат перебрался в Леушинский монастырь, где состоял духовником сестер. Именно ему было суждено напутствовать перед смертью и отпеть известную юродивую Евдокию Родионову, о чем Евдокия, отличавшаяся даром прозорливости, сообщила задолго до своей кончины. В жизнеописании подвижницы так говорится об этом: священник Любецкой церкви Василий Преображенский, приехав в Леушинский монастырь к юродивой Евдокии Родионовой, «однажды сказал ей: «Когда ты, Родимая, почувствуешь приближение смерти, пришли за мной, я приеду напутствовать тебя». – «Нет, – ответила она, – не ты, олень (так называла она его), напутствуешь меня, а Покровский» (так называла она священника Покровской Логиновской церкви о. Евгения Брянцева). Всем показались слова эти странными, потому что ничего общего у нее с этим селом не было; разве только можно было предположить, что последние дни своей жизни она намеревается провести в селе Логинове; но случилось совсем иначе. О. Евгений Брянцев, выслужив себе пенсию, сдал место своей дочери, вышедшей в замужество за А. Светловского, а сам вышел в за штат и переселился, по приглашению Леушинской игумении Таисии, в сей монастырь, в помощь бывшему тогда лишь одному штатному священнику. Таким образом и эти слова Родимой сбылись в свое время: ее напутствовал священник «Покровский»». Сменивший о. Евгения протоиерей Алек сандр Светловский (1886-1907) долгие годы являлся местным благочинным, а в 1907 году был назначен на должность старшего священника Леушинского монастыря.

Вообще, связь Логинова и Леушина оставалась достаточно тесной на протяжении почти всей их истории. Не прекратилась она и после закрытия знаменитого монастыря. В 1930-х годах в селе Логиново поселились леушинские монахиня Меркурия (в миру – Надежда Петровна Петровых) и послушница Александра Максимовна Дуненкова. Еще несколько инокинь стали проживать в пределах Логиновского прихода, в частности, монахиня Нина (в миру – Клавдия Федоровна Фрегатова) поселилась в деревне Воротишино, а послушница Евдокия Никитична Тушина – в деревне Хмелина. Все они регулярно посещали храм, пели на церковном клиросе, то есть Логиново на короткое время превратилось в своеобразное подворье закрытой Леушинской обители, что не могло остаться незамеченным карательными органами.

21 октября 1937 года стало черной страницей в истории прихода. В один день были арестованы 16 членов церковного актива, включая священника и бывших леушинских монахинь и послушниц. 4 ноября все они были осуждены.
Трагический 1937 год положил начало не только прекращению богослужений и разрушению церковного уклада старинного села, но и уничтожению главной достопримечательности Логинова – Покровской церкви. Этот храм неизменно включался в списки памятников старины (объектов культурного наследия), благополучно пережив даже глобальную перерегистрацию памятников, проводившуюся в 1937 году. В указанное время были сняты с учета несколько череповецких храмов, в том числе Иоанно-Богословская церковь (1757 г.), располагавшаяся на месте нынешней Красноармейской площади (главной ее достопримечательностью был замечательный резной барочный иконостас XVIII века и не менее интересные росписи, но даже это не спасло храм).

Логиновскую церковь на учете поначалу оставили, но спустя короткое время под давлением властей вынуждены были снять. Дело в том, что в 1937 году стало известно, что село Логиново попадает в зону затопления Рыбинского водохранилища. Естественно, данное обстоятельство не означало однозначное уничтожение памятника. Покровский храм был деревянный и его вполне можно было разобрать и перенести на новое место. Конечно, при этом пострадали бы его внутренние росписи, но само здание сохранилось. Правда, перенос требовал значительных материальных затрат, часть которых, несомненно, легла бы на плечи местных чиновников. Поэтому те предложили более экономное решение проблемы: разобрать храм «на материал», то есть попросту уничтожить его. Под давлением властей церковь была снята с учета и спустя непродолжительное время разобрана. Причем за ее разборку принялись задолго до выхода постановления о снятии храма с учета.

Сохранилось письмо в Леноблисполком, подписанное секретарем мяксинского райисполкома Воссом, в котором содержится просьба ускорить процесс ликвидации храмов Мяксинского района. В данном письме в числе прочего сообщается: «Особо нас в данный момент интересует Логиновская церковь на слом, т.к. железо необходимо для крыши новой полной средней школы в райцентре с. Мякса». Вслед за разрушением храма началась трагедия переселения местных жителей из зоны предполагаемого затопления. Сейчас в урочище Логиново не осталось даже следов от церковных построек. Но память о них жива. Да и как можно забыть эти замечательные памятники архитектуры, а также имена Елпидифора Барсова, архиепископа Леонтия, бывших леушинских монахинь и послушниц, и других местных жителей, и уроженцев, чей светлый образ оказались не властны стереть даже вол-
ны рукотворного потопа.

 Михаил Геннадьевич Мальцев, историк-краевед, 2007 г. Газета Дарвинского заповедника «Остров спасения», выпуск 4 (24), 1918 г. с. 7-8