ТРОИЦКИЙ (СЛОБОДСКОЙ) СОБОР
От западных ворот кремля аллея ведет к интереснейшему памятнику Владимиро-Суздальской архитектуры — Троицкому собору. Мощный куб, опирающий своды на четыре столпа, имеет трехчастное деление полукружий четырех сторон. Поарочное покрытие завершается осадистой главой на толстой шее светового барабана *. С трех сторон закрыт галереями, скрадывающими его первозданную красоту. Многие исследователи видят в планировке собора, в его объеме и орнаментальных поясах совпадение с постройками XV века князя Юрия Дмитриевича. Петрей де Эрлезунда, посетивший Слободу в начале XVII века, писал, что «храм имел яркую раскраску. Камни были расписаны красками так, что один — черный, другой — белый, третий — желтый и позолоченный. На каждом нарисован крест». Видимо, это относилось к орнаментальному поясу: полос на нем три и каждая нависает над нижней. В средней полосе вырезаны кресты. Три такие же полосы венчают барабан. Пояс делит стены памятника на два яруса, не пересекая пилястр. Внутренняя облицовка стен, столпы, цоколь выложены белым камнем, промежутки между пилястрами заложены кирпичом. Сочетание белого камня с кирпичом — признак значительной древности памятника. До середины XVII века Троицкий собор именовался церковью Покрова Богородицы, что подтверждается и росписью внутренних стен исключительно на богородичные сюжеты, а нынешняя Покровская церковь, наоборот, называлась Троицкой. В 60 гг. XVII в. (по В.Н. Лазареву) они поменялись названиями. С окончанием строительства ограды в 1681 году Троицкий собор отошел от слобожан к монастырю **.
За свою почти пятивековую жизнь Троицкий собор неоднократно переделывался. Фрески записывались. В 1671 году был послан из Приказа Большого дворца (Москва) иконописец в Александрову Слободу, а ростовец-иконописец Григорий Степанов был принят в Приказ Большого дворца с этой же целью: его послали в Александрову Слободу. В 1677 году московский иконописец Дорофей Ермолаев золотом, серебром и красками чинил царские двери (Васильевские) вновь. В 1686 году было приказано иконописцам Никифору Бовыкину с Мироном Кирилловым и Семеном Анфиловьевым, с Федором Няниным и Мироном Кирилловым работать в Успенском монастыре. Они «поновили иконы живоначальной Троицы, да другой образ Успения пресвятые Богородицы... мерою доски по два аршина. Были у дела шесть недель». В начале XVIII века в древнем четверике собора растесали среднее окно. В 1824 году добавили по углам четыре несуразные главки. В 1882—1889 гг. собор опять перестраивали и проводили большие живописные работы. Производилась промывка и поправка стенной живописи. При этом было открыто шесть фресковых картин на стенах и шесть фресок в алтаре за иконостасом. В 1887 году древний пятиярусный иконостас заменили новым. Работы выполнили археолог Г. Филимонов и художник Белоусов. В 1947 году Центральные государственные научно-реставрационные мастерские восстановили значительно обветшавший памятник. Удалили поздние четыре главки, сделали отмостку вокруг него с отводом воды по кюветам в сторону, восстановили подклети, отремонтировали купол и устроили водяное отопление. Ранними исследованиями постройка Троицкого собора относилась к 1513 году. Основанием служила найденная в рукописном служебнике XVI века из библиотеки Троице-Сергиева монастыря приписка другим почерком на полях книги о том, что «Лета 7022 декабря в 11 день священна бысть церковь Покрова пресвятыя Богородицы в новом селе Александровском, тогда ж князь Великий и во двор вшел».
Проф. А.И. Некрасов, исходя из архитектурного анализа и исторических известий косвенного характера, относил постройку Троицкого собора к более раннему времени (1428-1434 гг.). «Кроме Юрия Звенигородского (сына Дмитрия Донского. — М. К.), некому было строить храм в стиле первой половины XV века. Троицкий собор построен вскоре после загорского Троицкого собора, если не теми мастерами, то тем же заказчиком». «Он занимает весьма значительное место в истории нашего зодчества. Своей старой основой XV века он говорит о пространственной эволюции в идее создания обширных пространств еще до приезда итальянских зодчих, а в переработке XVI века этот собор закладывает основы разложения обширного пространства на самостоятельные пространственные единицы по пути к созданию знаменитых групповых памятников XVI века». Таким образом, по его мнению, в 1513 году происходила лишь перестройка храма, в которой, возможно, принял участие знаменитый итальянский зодчий Алевиз Фрязин (Новый). Так ли это, покажет будущее.
Внутри собора стены, столпы и своды были расписаны фресками, закрытыми поздней живописью. Проведенные в некоторых местах расчистки подтвердили это. Возможно, фрески были написаны вскоре после сооружения храма в честь Богородицы. В арке при входе в храм по кирпичной стене нанесена фреска, изображавшая «Покров». Несмотря на большую порчу ее, все же видны прекрасная композиция и удивительный колорит. «Вряд ли будет ошибкой, — писал А. И. Некрасов, — видеть здесь руку одного из учеников Дионисия». На предалтарных столбах фрески уцелели от записей, и по ним можно судить, что работала здесь группа больших мастеров. Лики семи святых написаны чрезвычайно выразительно. Волосы и бороды — редкими прядями, одежда с прямыми складками, фигуры удлиненные, фоны голубые, надписи исполнены белилами. Нижняя часть южного столба, расчищенная от записей, изображает событие из жизни Богоматери. По характеру исполнения — соответствует изображениям святых.
В монастырский период стены внутри были расписаны картинами на евангельские сюжеты, панель сделана в виде завесы с цветочным орнаментом. На северной стене изображено явление Тихвинской Богоматери в разных вариантах. На южной — клейма из жизни Богородицы. В среднем куполе — Отечество с ангелами, праотцами и евангелистами. Западную стену занимает огромная картина Страшного суда. Ее относят предположительно к XVI веку. В южном входе вместили врата, снятые Грозным в 1570 году из южного придела Софийского собора в Новгороде. Эти врата, по справедливому замечанию первого их описателя Н. М. Мурзакевича, особенно ценны в художественном отношении. Сходные с южными вратами Успенского собора и северными — Благовещенского в Московском Кремле, они превосходят их в исполнении. Шестьсот с лишним лет протекло со времени их создания, а изображения и теперь свежи и ясны. Ранние исследователи полагали, что они изготовлены устюжским мастером по заказу новгородского архиепископа Василия Калики. На дверях вверху над изображением Вседержителя и ниже имеется славянская надпись: «В лето 6844... индикт... д... исписаны двери сии повелением боголюбивого архиепископа новгородьского Василия, при благоверном князе Иване Даниловиче при посадничестве Федорове Даниловиче, при тысяцком Авраме».
Первая новгородская летопись подтверждает, что «В лето 6844 (1335) боголюбивый архиепископ Василий у святыя Софьи двери медяны золочены устрой». Двери состоят из двух дубовых половин, обложенных снаружи пластинами из красной меди и расписанных по коричневому полю золотыми рисунками на библейские сюжеты. Техника исполнения ранее определялась как «дамасковая работа», когда в резное по меди изображение закатываются «заподлицо» тонкие полоски золота. В наше время Ф. Я. Мишуков доказал, что примененная в них техника не имеет ничего общего с «дамасковой работой», а представляет огневое золочение, при котором медную пластину сначала покрывали слоем лака, затем выскабливали рисунок, после чего пластину подогревали до почернения меди и очищали растворителями от окиси металла. На чистую поверхность пластины наносилась золотая амальгама. Ртуть, соединяясь с чистой поверхностью медной пластины, равномерно покрывала все процарапанные линии рисунка серебристым слоем. При вторичном нагреве пластины ртуть испарялась, а золото восстанавливалось и выступало ярким желтым цветом на черном фоне лака, накрепко соединяясь при этом с медью. Работа заканчивалась промывкой, отделкой поверхности и шлифовкой. Эта техника, известная как Западу, так и Византии, была широко распространена на Руси при выполнении церковных врат.
Наиболее обстоятельное исследование и описание врат произвел В.Н. Лазарев в 1953 году. Он пишет, что над вратами работали четыре мастера-новгородца. Один из них, вероятно, был Ипатий. Особенность новгородского говора нашла отражение в тексте под картинами. Большая часть пластин создана при архиепископе Василии, за исключением верхнего ряда. Причем Лазарев признает переделку врат в XVI, XVII и даже XIX веках. До Феофана Грека и Андрея Рублева новгородцы уже искали новые пути и формы для художественного отображения современной русской жизни. Они отходили от византийских образцов. Васильевские врата явились ранним и ярким примером нового направления в русском искусстве. Лики изображенных святых — русские. Таким образом, теперь нельзя представить себе первоначальный вид новгородских врат. Когда их устанавливали в Александровой Слободе, дверной проем оказался мал, и это вынудило произвести перемонтаж пластин, чтобы сократить высоту и ширину дверей. При сборке был выброшен ряд с тремя фигурными картинами и одна пластина с орнаментом, вместо которой в нижнем ряду (слева) поместили апокрифичную «притчу о сладости мира сего». В настоящее время высота врат около трех метров, ширина — один метр сорок сантиметров. На каждой половине врат по четырнадцати изображений в четырехугольных рамках (семь рядов). В стыках пластин — розетки с изображением святых, барсов, грифонов и орнаментом. На среднем столбике врат, вверху, перед изображением «Вседержителя, сидящего на престоле», коленопреклоненный апостол Василий Великий, патрон новгородского архиепископа Василия, ходатайствующий перед господом за своего подопечного. Расположение картин на вратах в настоящее время:
Левая половина: 2. Моление Анны. 4. Введение во храм. 6. Благовещение. 9. Крещение. 5. Архангел Гавриил. 10. Воскрешение Лазаря. 13. Распятие. 17. Успение. 11. Вход в Иерусалим. 21. Ликование царя Давида при перенесении святым женам ковчега в Иерусалим. 18. Явление ангела. 22. Весы духовные Страшного суда. 25. Притча о сладости мира сего. 26. Орнамент. Правая половина: 1. Моление Иоакима. 3. Рождество Богородицы. 7. Рождество Христово. 8. Сретение. 12. Преображение. 14. Снятие со креста. 15. Сошествие во ад. 16. Вознесение. 19. Сошествие св. духа. 20. Ветхозаветная Троица. 23. Давид поражает Голиафа. 24. Китоврас с царем Соломоном в руках. 27. Орнамент. 28. Орнамент.
Сюжеты картин Новгородских врат (по архим. Леониду Кавелину): 1. Иоаким, сидя под деревом, скорбит о бесплодии жены Анны. Ангел извещает, что молитва его услышана богом и у них родится дочь. 2. Архангел Гавриил извещает молящуюся Анну о разрешении богом ее бесплодия. 3. Анна лежит в постели. Рабыни прислуживают ей. Другие опускают в купель новорожденную Марию. Вдали Иоаким и Анна держат на коленях дочь. 4. Первосвященник Захария принимает трехлетнюю Марию в Иерусалимский храм. За Марией видны Иоаким и Анна. 5. Архангел Гавриил возвещает смущенной Марии, что она родит сына божия. 6. Мария при появлении архангела прядет нити для обещанной в храм завесы. 7. Ангелы над Вифлеемским вертепом славят новорожденного Христа. Справа — волхвы, пришедшие на поклонение, слева — восточные мудрецы. 8. Иоаким и Анна приносят младенца Христа в Иерусалимский храм для исполнения обряда по Моисееву закону. 9. Иисус Христос крестится в Иордане. Среди ангелов Михаил держит покрывало, которым должен закрыть Христа. 10. Христос воскрешает Лазаря. Слуга снимает с покойника пелену. Сестры Лазаря, Марфа и Мария, у ног Христа. 11. Торжественный въезд «на осляти» (на лошади — М. К.) Христа в Иерусалим. Народ устилает его путь коврами. 12. Апостолы в ужасе от гласа небесного лежат у горы Фавора. На вершине Христос беседует с Моисеем и Ильей. 13. Распятие Христа на кресте. Около него Иоанн Богослов и Мария Клеопова. 14. Иосиф снимает Христа с креста. Никодим извлекает клещами гвоздь из ноги распятого. Тут же богоматерь, Мария Магдалина и другие женщины. 15. Воскресший Христос освобождает из ада Адама и других. За Христом стоят святые. 16. Христос, возносимый на небо ангелами, благословляет Богородицу и апостолов, стоящих внизу. 17. Умершая Богородица в окружении апостолов. 18. Пришедшие к гробу господню жены-мироносицы видят пустую гробницу. Архангел Михаил извещает их о происшедшем. Внизу иудейские воины-стражи лежат ниц в страхе. 19. Двенадцать апостолов ожидают утешения в потере учителя. 20. Ветхозаветная Троица — господь в виде трех ангелов — принимает пищу у Авраама, прислуживающего за столом. 21. Перенесение ковчега завета на двух тельцах в Сионскую крепость. Давид играет на гуслях, сопровождая шествие певцов. Дочь царя Саула смотрит из окна. 22. Суд душ. После смерти человек предстал на Страшный суд. На одной чаше весов — добрые дела человека, на другой — грехи. 23. Юный Давид в пастушеской одежде поражает из пращи Голиафа — великана в медной броне с копьем и мечом в руках. 24. Китоврас держит в руках Соломона и, обернувшись, «зрит на землю обетованную». Надпись: «Китоврас меце братом своим» — раскрывает новгородское происхождение автора этой картины (меце — мечет). 25. Ненасытная человеческая алчность, стяжение богатств ведут к гибели и вечной муке.
Заканчивая описание врат, напомним, что розетка, отсутствие которой заметно на левой половине, хранится в местном музее. Несколько слов об убранстве самого храма. В нем имеется большое собрание предметов иконописи. Среди них есть замечательные образцы XVII и даже XVI веков. В 1922 году при закрытии Успенского монастыря в Троицком соборе было оставлено сто десять предметов, имеющих историко-художественную ценность: старинные оклады на книги, иконы, лампады, кресты с вкладными надписями, тарелки, чаши, кумганы.
* Барабан переложен в позднее время с использованием древних белокаменных блоков с орнаментом (Н. В. Сибиряков).
** В XVII веке к Троицкому собору пристроили северный и южный приделы. (Южный был уничтожен в XIX веке). В XVIII веке галерея была закрыта, с запада пристроена белокаменная, вероятно, из старого материала, палата во всю ширину собора с приделами.
ПОДКЛЕТ ТРОИЦКОГО СОБОРА
Под алтарем Троицкого собора в - подклете (вход снаружи от алтаря), поместились семь надгробий из белого камня. На первом от входа славянская надпись сообщает о захоронении здесь духовника и строителя Успенского монастыря, иеромонаха Корнилия, умершего 11 августа 1681 года. Тут же пятое от Корнилия надгробие прикрывает могилу генерал-аншефа петровских времен И.И. Бутурлина, сосланного при Екатерине Первой по кляузе Меньшикова в свое имение Крутец (5 км от города). Две спаренные гробницы неизвестны. П.П. Семенов-Тян-Шаньский полагал, что здесь захоронены малолетние дочери царя Ивана Грозного от Марии Темрюковны.
Из книги: Куницын М. Александрова Слобода. Верхнее-Волжское книжное издательство 1968, 1975. стр.74-84