В августе-сентябре 1937 г. Вязниковским PO НКВД возбуждено следственное групповое дело по обвинению:
1. Солодкова Николая Афанасьевича, псаломщика, он же - регент Введенской церкви г. Вязники. Бывший торговец г. Подольска Московской обл., проживал в г. Вязники. В 1933 г. осужден на 3 года в Сиблагеря по ст. 58 п. 10 УК.
2. Дубровина Дмитрия Ивановича, благочинного священника Покровской церкви.
3. Любимова Василия Ивановича, священника Введенской церкви. В 1924 г. осужден за антисоветскую агитацию и в 1931 г. вновь арестовывался органами ОГПУ за антисоветскую деятельность.
4. Архангельского Дмитрия Ивановича, архимандрита Введенской церкви. В 1928 г. арестовывался за антисоветскую деятельность.
5. Батмановского Аркадия Константиновича, дьякона Введенской церкви, проживал в с. Усолье Ковровского района. В 1930 г. арестовывался за антисоветскую агитацию.
6. Твердислова Константина Николаевича, священника Введенской церкви. В 1928 г. был выслан в Нарымский край на 3 года по ст. 58 п. 10 УК.
7. Пылинского Пимена Викторовича, дьякона Введенской церкви. В 1932 г. был сослан на 3 года в Свирские лагеря по ст. 58 п. 10 УК.
8. Невского Ивана Ивановича, секретаря церковного совета Введенской церкви, бывший жандарм, в штабе Корпуса жандармов служил свыше 20 лет.
9. Сумкина Максима Егоровича, председателя церковного совета Введенской церкви.
10. Сметанина Афанасия Васильевича, члена церковного совета той же церкви, кустарь, имел шорную мастерскую. В 1928 г. арестовывался органами ОГПУ за антисоветскую агитацию.
11. Мальянова Михаила Ивановича, иподьякона Введенской церкви.
12. Родина Ивана Ивановича, кулак, сторожа церкви, высылался на Урал, откуда сбежал. В 1931 г. осужден по ст. 58 п. 10 УК на 5 лет ссылки.
Следствие предъявило им следующее обвинение.
Выше указанная группа попов и церковников Введенской церкви гор. Вязники под руководством прибывшего из ссылки Солодкова Н.А. и благочинного попа Дубровина Д.И., организовавшись в к/р. группу, приводили у себя нелегальные сборища членов группы, систематически вели а/советскую и пораженческую агитацию, восхваляли фашизм, сожалели о расстрелянных троцкистах, высказывали[сь] о неизбежной расправе над коммунистами, распространяли провокационные слухи о войне, неизбежной гибели колхозов, жаждуя смены существующего строя.
Обвиняемый Солодков показывает, что антисоветская деятельность их выражалась:
а) в контрреволюционной агитации и распространении клеветы против сов.власти; б) фашистской агитации и пропаганде; в) провоцировании верующих на антисоветское выступление, на почве якобы неправильного отношения органов местной власти к религии; г) усиленной деятельности по созданию антисоветского актива верующих вокруг церкви.
Он же говорит: «На путь активной борьбы против сов.власти я вступил в 1926 г. Первой моей антисоветской демонстрацией был отказ от службы в советских учреждениях и переход на службу в церковь, где я находил более удобным для меня проводить контрреволюционную деятельность... Трехлетнее меня заключение в Сиблаг, меня не исправило. По приезде в г. Вязники вновь повел а/с деятельность, использовав церковников общины Введенской церкви... Среди верующих и сослуживцев и участников группы систематически выступал против сов власти. Я помню, в беседе с Пылинским я говорил, что конституция не для нас и это в ней на свободу вероисповедовывания выполняться не будет». Тот же Солодков говорит: «Во время процессов над троцкистами я говорил верующим: “Нам надо радоваться этим расстрелам, т.к. это предвещает конец существования соввласти” и проводил для аналогии пример с Французской Революцией. Я распространял провокацию о том, что Горсовет обманным путем хочет отобрать у верующих церковь, рекомендовал организовать делегации в Иваново и Москву, старался возбудить население против Сов.власти».
Обвиняемый Архангельский показывает, что в разговоре в церкви Солодков с Урбанским, последний заявил: «Крепитесь, остается потерпеть недолго, власть советская власть непрочная. Скоро из-под ига большевиков выйдем». Активным в к/р деятельности был благочинный Дубровин, который яростно защищал сосланное духовенство, производил сборы средств для помощи ссыльному духовенству и епископу Герману, Василию, Корнилию. Он же показывает, что нелегальные сборища членов к/р группы происходили на квартире Дубровина и Солодкова, где обсуждали вопросы борьбы с Советской властью. Дубровин на этих сборищах проверял, где и в каких церквях отсутствуют священники и посылал священников с целью восстановить те церкви. Дубровин призывал членов к/р. группа словами: «Держитесь церкви... не вносите раскола, иначе закроют церкви».
Также здесь же велись а/с разговоры, так например, Солодков говорил: «Вот идут маневры, но это для Германии не страшно. Германия имеет сильную технику... Сов.власть своими маневрами населению пускает только пыль в глаза. Сов. власть техникой слаба». Он же Солодков говорил против колхозов: «Вот возьмите колхозы, они разваливаются, везде идет недовольство. Я езжу часто и вижу, что колхозы нежизненны - колхозники живут плохо, между ними идет вражда». Данную а/с агитацию поддерживали Невский, Сумкин и Сметанин.
Солодков высказывал сожаление о расстрелянных троцкистах, он говорил: «Смотрите, каких хороших людей расстреляли, они шли в защиту народа». Он же указал: «У сов.власти идет разложение, происходит борьба внутри самих большевиков. Надо ожидать больших событий». Невский, Сумкин и Сметанин отвечали: «Скорее бы наступила война, чтоб Сов.власть расшибли бы. Мы вновь зажили бы по-старому». В помещении церкви летом 1936 г. в разговоре с Батмановским Солодков говорил: «Скоро будет война, Германия, Япония и Польша придут к нам в Россию и наведут порядок».
Осенью 1936 г. в присутствии попа Любимова говорили: «Скоро настанет расплата с большевиками. Германия и Италия вначале придушат большевиков в Испании, а потом примутся и за наших большевиков, расправятся и с ними». Поп Любимов говорил проповеди в церкви, в которых призывал: «Православные, не нужно обращать внимание на новое безбожное ученье коммунистов, оно направлено на разложение народа. Надо чаще ходить в церковь и водить своих детей, где каждый человек получает особую благодать на всю жизнь».
В марте месяце 1937 г. поп Любимов в присутствии членов церковного совета Сумкина, Невского и иподьякона Мальянова в церкви говорил: «Советское Правительство весь хлеб, рис и сахар отправило в Испанию, а мы здесь голодаем. Вот в колхозах - все бегут, - у них есть нечего».
Быв.жандарм Невский совместно с председателем церковного совета Сумкиным занимались в целях личных выгод шарлатанством - они писали плакаты и их вывешивали на груди сборщиков - с содержанием: «Пожертвуйте на уплату украденных церковных вещей».
Дьякон Батмановский 7/IV-36 г. в церкви говорил: «Скоро сов. власть кончится, довольно поцарствовали, Германия и Япония наведут порядок. Не только большевикам достанется, а тем, кто и перед ними пресмыкается». Его в этом поддерживали Солодков. Поп Твердислов: "в церкви служил молебен о быв. царице Романовой. В день ее рождения в службе отмечал церковный праздник. Он же в проповедях высказывал против сов.власти, называя, что эта власть есть власть Антихристова. Родин (кулак, сторож церкви) в целях антисоветской агитации посылался проповедником по деревням с библией в руках, он среди населения проповедовал: «Скоро кончина мира наступит, т.к. Сов. власть есть власть антихриста». В момент переписи населения он говорил: «Те, кто запишется неверующим и у кого дети некрещеные, и тех, кто ходит без крестов - всех их будут расстреливать, а над матерями будут издеваться».
В Феврале м-це 1937 г. Родин среди колхозников с. Паустово говорил: «Колхозы - это ад, а колхозники мученики, которых насильно загнали в колхозы, неподсильно их заставляют работать, но скоро этому придет конец. Конституция восстановила лишенцев в правах. Скоро им возвратят имущество, теперь наша взяла, большевики с нами ничего не сделают». В Мае 1937 г. Родин, находясь в с. Станки, среди колхозников говорил: «Сов.власти остается существовать до 20-го мая, коммунистов не будет, их всех перевешают, власть будет обратно старая».
7 марта 1937 г. Мальянов говорил, что его благословил архиерей в иподьяконы во Введенскую церковь, что он будет стараться выслужиться до попа. Далее указал: «Скоро будет восстание всего народа, церкви все закрытые восстановят, и тогда мы заживем. К власти придут троцкисты, тогда посмотрим, кто будет сильнее: мы или коммунисты».
Как видно из обвинительного заключения, больше всего у следствия было материала на псаломщика Н.А. Солодкова. В основном обвинение базировалось на его частых комментариях по всем вопросам внутренней и внешней политики. Следует отметить, что в большинстве своем они были довольно верными: неверие в реализацию на практике всех положений новой Конституции (особенно о свободе вероисповедания), реальная оценка далеко не благополучного положения дел в колхозах, признание военной мощи Германии и возможности скорой войны, взгляд на расстрел троцкистов как на борьбу за власть в правительстве, призывы отстаивать от закрытия храмы. Примечательно, что все это обвинение в агитации шло после более главного обвинения в антисоветской деятельности, под которым понимался отказ служить в советских учреждениях и переход на службу в церковь. Совершенно нелепо выглядит утверждение, что организацию, состоящую из священников и даже архимандрита и благочинного, возглавлял регент церковного хора.
Вся вина благочинного Дм.И. Дубровина заключалась в том, что посылал денежные средства осужденному духовенству, призывал держаться Церкви и не вносить в нее раскол, направлял священников в церкви, оставшиеся без священников (следствием последнее было квалифицировано как «обсуждение вопросов борьбы с Советской властью»). Священник В.И. Любимов только критиковал атеизм (в общем-то, ожидаемая позиция для священника) и констатировал дефицит некоторых товаров и далеко не благополучное положение дел в колхозах. Праздничное богослужение, совершенное священником К.Н. Твердисловом в честь святой мученицы царицы Александры Римской, значилось в обвинительном акте как «молебны о бывшем царствующем троне Романовых». Не вошло в обвинительное заключение озвученные во время допроса обвинения Твердислова в том, что призывал верующих не поддаваться влиянию атеизма и говорил, что Конституция только на бумаге. И.И. Невский и М.Е. Сумкин собирали средства на уплату штрафа за похищенные церковные вещи (это было расценено как «шарлатанство») и свидетельствовали о далеко не благополучном положении дел в колхозах. Только в последнем обвинялся А.В. Сметанин. Иподьякону М.И. Мальянову даже мечты стать священником записали в вину. Церковный сторож И.И. Родин критиковал колхозы, призывал не утаивать свою религиозность при переписи населения, радовался дарованному Конституцией возвращению прав и надеялся и на возвращение изъятого при раскулачивании имущества. На архимандрита Дм.И. Архангельского и дьякона П.В. Пылинского в обвинительном заключении вообще нет никаких данных об их преступной деятельности.
Если верить обвинительному заключению, надежды на смену власти (не призывы!) при помощи троцкистов либо Германии высказывали только Н.А. Солодков, И.И. Невский, М.Е. Сумкин, А.К. Батмановский, И.И. Родин и М.И. Мальянов. Несмотря на то, что это должно бы квалифицироваться как более серьезная вина, по сравнению с тем, в чем обвинялись остальные, при вынесении приговора большее значение, видимо, имел статус в церковной иерархии и социальное происхождение обвиняемых. Так, из последних расстреляны были: псаломщик Н.А. Солодков, секретарь церковного совета и бывший жандарм И.И. Невский, церковный сторож и кулак И.И. Родин. Дьяконы А.К. Батмановский и М.И. Мальянов и председатель церковного совета М.Е. Сумкин приговорены к 10 годам лишения свободы. Зато благочинный Дм.И. Дубровин, священники К.Н. Твердислов и В.И. Любимов, архимандрит Дм.И. Архангельский и дьякон П.В. Пылинский (на последних двух, как уже ранее говорилось, в обвинительном заключении вообще нет никаких данных об их преступной деятельности) приговорены к расстрелу. Вероятно, после такого масштабного процесса в Вязниках духовенства не осталось.
Материалы предоставлены Отделом Комиссии по канонизации святых Владимирской епархии) // Ершов А.Л. Церковь на земле Владимирской в 1930-е годы. - Владимир: Калейдоскоп, 2011. – 322 с. С. 195-200.